И все же Лайт мне нравится больше. Скорее даже он одновременно и привлекает, и отталкивает. Самый сильный момент был тогда, когда Л вытирал ему ноги - не Кире, но своему другу. И мне показалось, что это капнули слезы из глаз Рюдзаки, а не вода с волос. Последняя проверка, которую Лайт завалил - если бы он считал Л своим другом, никогда бы не позволил ему встать на колени, а себе бы никогда не позволил смотреть на него свысока.
Вот именно тогда я так четко увидел себя, я ведь тоже никогда никого не поднимал с колен. Неприятно было осознать это.
Вообще самый харизматичный из них это Рюк. Этакий циничный пассивный наблюдатель, желающий развеять свою скуку.
Игра с оттенками была интересной. Красные глаза Лайта, перекликающиеся с такими же алыми глазами Бога Смерти. И сам его взгляд или искривленный в оскале рот.
Лайт всегда замкнут, собран, напряжен. В отличие от него Л смотрит более открыто, доброжелательно, изучающе (в данном контексте положительно окрашенное слово).
Именно тогда, когда Рюдзаки умер, умер и Лайт, родился Кира.
А дальше пошла муть с Ниа, дешевая подделка.
Поэтому я выключил и включил полнометражный фильм, где в мире Богов к Рюку подходит неназванный Бог смерти и просит, взамен на яблоко, рассказать ему историю о человеке, которому почти удалось изменить мир. Дальше следует история Лайта и Л. Потом мы снова возвращаемся в серую действительность чужого мира и видим, что Рюк ностальгически смотрит на истертую запись в своей тетради смерти "Лайт Ягами".
Неназванный Бог Смерти уходит, Рюк бросает ему вслед нечто далекое печальное, почти забытое: "Лайт".

Было здорово вновь окунуться в свои пятнадцать лет.